
Борис Семенович Милютин / Фото: Виктор Рахманов
Сегодня, 14 марта день рождения моего папы… Вполне естественно я задумалась о прожитой им жизни — жизни самого близкого мне человека. Тогда пришёл в мир тот, кому суждено было, как и многим, пережить все перипетии своего времени. И он вкусил их сполна, ибо жизнь его началась в самом начале века, а закончилась на его исходе. В его родительский дом вторгся и ужасный пресловутый 1937-й год, а потом — война… Он прошёл через её фронты… Окончание войны застало его в 40-летнем возрасте. А через полвека он успел стать свидетелем распада большой страны и разрушения нормальных связей человеческого общения в разных её регионах, сопровождающего этот распад. Но самое главное — это коснулось и ставшей для него с молодых лет родной Молдавии. Но, как говорится, не будем в этот день о грустном...
Постиг отец в своей долгой жизни и успехи, что явилось следствием немалых волевых качеств его натуры, целеустремлённости и преданности однажды выбранному любимому делу. Он трудился всю жизнь на поприще академического музыкального искусства, опираясь на высокие этические нормы, следуя благородным устремлениям. В этом плане он был для нас, его близких, и наверно, не только для нас, образцом, достойным подражания. Я знаю, что он испытывал подлинное счастье, когда стоял за дирижёрским пультом перед симфоническим оркестром и взмах его руки вызывал к жизни великолепие звуковой стихии, заполняющей пространство концертного зала. С неменьшим энтузиазмом он руководил оперными и балетными спектаклями. Большое удовлетворение доставляли ему успехи его консерваторских учеников. Им он отдавал все свои силы. Знаменательны слова, сказанные им совсем незадолго до ухода в мир иной: «Страшусь безделья больше всего на свете. Фантастически люблю музыку, искусство…»
Этот день, 14 марта, в нашем доме всегда проживался радостно. Приходили с поздравлением ученики, друзья, иногда случайно и кто-нибудь из приезжих музыкантов, находившихся в городе в это время с гастрольными выступлениями. Так, на его 80-летнем юбилее оказался видный дирижёр из Армении Оганес Чекиджян (выступал тогда со своим хором в Кишинёве). В разные годы помню в нашем доме известных дирижёров Одиссея Дмитриади, Константина Симеонова, Илью Мусина, уже немолодых. Они ещё много лет общались после их совместной учёбы в Ленинградской (Петербургской) консерватории. Богатую пищу моему воображению давали их беседы - воспоминания о молодых годах, которые дарили им неизгладимые впечатления от контактов со знаменитыми профессорами прославленной консерватории…
Также в памяти — довольно продолжительные одно время замечательные отношения, которые связывали отца с композитором Яном Френкелем. Соответственно — его частые визиты к нам (добрейший человек, он однажды привёз моей дочке из Москвы большую игрушку — «взаправдашний» дом с кукольной мебелью…). Среди гостей нашего дома появился как-то знаменитый танцовщик Игорь Моисеев, тогда ещё человек средних лет. Его мировая слава была впереди…
Вообще в ряду известных музыкантов — деятелей культуры, с которыми общался Б. С. и которые ценили в нём творческую личность, эрудированного специалиста, можно встретить немало знаменитых имён, начиная с его молодых лет, ещё с довоенных времён. Этот ряд открывает, к примеру, в 30-е годы знаменитый хормейстер Константин Пигров, скрипач Давид Ойстрах (1940) и др. Этот ряд можно продолжить… Жизненные связи, профессиональные интересы, духовная близость папы со многими — это всё отражено в его переписке, сохранившихся афишах, фотодокументах. Позволю привести лишь два письма, отличающиеся друг от друга по времени и по сути...
Когда по сложившимся обстоятельствам в 50-е годы у папы возникла мысль о перемене места работы, он в ответ на свою заявку получал из высших учебных заведений и филармоний многих городов соответствующие предложения. Вот одно такое письмо — от ректора Одесской консерватории. В этом письме после констатации отлично проведенных(так в письме!) государственных экзаменов, где отец председательствовал, следует:
«Уважаемый Борис Семёнович! Мы были бы очень рады вашему переезду в Одесскую консерваторию на постоянную работу. Сообщите ваши соображения по этому поводу.»…
А вот другое, более позднее письмо известного литовского дирижёра Саулюса Сондецкиса:

«Глубокоуважаемый Борис Семёнович!
Сердечно поздравляю Вас с наступающим 1983-им годом и прошедшим юбилеем, о котором узнал в журнале. Желаю Вам счастья, здоровья, благополучия.
Всегда с особой теплотой к Вам вспоминаю наши встречи и общение. Потому с особым наслаждением читал о Вашей замечательной деятельности.
Больших Вам успехов, дорогой Борис Семёнович, желаю Вам от всего сердца.
Ваш,
Саулюс Сондецкис».
Отмечая тот далёкий день, когда открылась перед моим отцом жизненная дорога, скажу в завершение. Хочется думать, что он выполнил свою миссию на земле… Это — если задуматься о смысле жизни, назначенной человеку… Вопрос далеко не праздный. Он издавна, как мы знаем, волнует умы…
И. Милютина
Тель-Авив, 14 марта 2018 года