К столетию Галича. Предыстория одной песни. Длинная и болтливая
Я тут недавно своим девочкам на семинаре рассказывала о великой роли нюансировки. Вдруг вспомнила строчку из галичевской песни «а из зала кричат — давай подробности!». Начала смеяться и пересказала им эту историю, услышанную в юности у нас дома за столом, где собралась вгиковская компания.
Дело в том, что мама моя, Вера Владимировна Тулякова, преподавала во ВГИКе, а ее начальницей, завкафедрой кинодраматургии, была тогда Кира Константиновна Парамонова, большой и бездетный спец по детскому кино.
Дама эта однажды собрала гостей, чтобы продемонстрировать им нового поклонника, потенциального кандидата в мужья. Она имела неосторожность пригласить мою Веру, тоже блондинку, но только очень сильно моложе. А мама имела неосторожность надеть в эти гости только что купленное у фарцовщицы ярко-розовое кримпленовое мини-платье. Финал истории очевиден. Поклонник Парамонову покинул и до самой своей смерти преданно, издалека любил мою Веру. Но начальница подчиненной розового платья не простила, и под ее тяжелым руководством Вера провела немало трудных лет, все это знали. А потому история у нас за столом рассказывалась (не помню, кем) с особым чувством. Передаю как запомнила, за точность не ручаюсь.
Галич и Парамонова оказались в одной киношной туристической группе в Париже. Тогда советские туристы под присмотром сексота (это не секси, а секретный сотрудник) обязаны были держаться кучей во враждебном капиталистическом окружении. Но однажды вечером во время коллективного ужина группы в каком-то дешевом ресторанчике сексот отлучился.
Галич рассматривал грошовую пепельницу:
— Какая вещь! Ну-ка, загородите меня, я сейчас ее стащу!
Тут Парамонова,вероятно, и стала красная:
— Как Вы можете воровать?!!! Вы советский человек!!!
— Да я пепельницы собираю, а тут они специально на таких туристов и рассчитаны, такая реклама!
А вот тут, похоже, Парамонова стала белая:
— Если вы не положите вещь на место, я доложу старшему нашей группы о вашем аморальном поступке и по приезде в Москву поставлю в известность руководство Союза кинематографистов!
Тут Галич ее послал и положил пепельницу в карман. А Парамонова свои угрозы осуществила, и Галича потом долго не выпускали из страны. Месть его была страшна, вся страна запела про богатую колористику лица «товарищ Парамоновой». Послушайте!
