Forever Юнг: эпистолярный роман

17 августа 1904  года в пол-одиннадцатого утра в швейцарскую клинику Бург-Хёльцли  поступила восемнадцатилетняя пациентка из Ростова-на-Дону — Сабина  Шпильрейн. Лечащим врачом девушки назначили восходящую звезду клиники,  молодого психиатра Карла Густава Юнга. Так началась одна из самых  известных и скандальных историй, связанных с зарождением психоанализа.

Сабина Шпильрейн поступила в клинику в  тяжелом состоянии — ее силой привез родной дядя после того, как она  разгромила комнату в роскошном цюрихском отеле, в котором остановилась  семья. Психическое расстройство у Сабины Шпильрейн, старшей из четырех  детей в семье богатого купца-еврея, возникло совсем не на пустом месте.  Ее мать, как следует из записей Юнга, одержимо скупала все, что  попадалось ей на глаза, а затем панически боялась, что ее растраты  обнаружит суровый отец семейства. Помимо этого мать постоянно  соревновалась со старшей дочерью за любое мужское внимание, пресекая все  попытки подростка кокетничать, флиртовать или любым другим образом  выражать свою пробуждающуюся сексуальность.

Отец Шпильрейн, богатый человек с  тяжелым характером, постоянно находился в депрессии и угрожал покончить с  собой и периодически порол девочку за мелкие провинности. В условиях  постоянных «пуританских» ограничений со стороны матери и общей удушливой  атмосферы внутри семьи эти моменты телесного наказания наедине с отцом  стали для подростка пиком сексуального возбуждения и вскоре вылились в  появление невроза. К 18 годам Шпильрейн страдала множественными тиками,  не выносила прикосновений, при любой попытке мужчин заговорить с ней  только дерзко высовывала в ответ язык и часто впадала в неконтролируемые  истерики.

К тому времени Густав Юнг, молодой  швейцарский доктор, всерьез увлекся новым методом своего старшего  австрийского коллеги Зигмунда Фрейда — так называемой разговорной  терапией, ставшей впоследствии новым ответвлением психиатрии —  психоанализом. Он начал переписку с Фрейдом, которая положила начало их  продуктивной, но недолговечной дружбы, а молодая еврейка стала первой  пациенткой, на которой Юнг опробовал методику австрийского коллеги. С  помощью психоанализа Шпильрейн удалось полностью излечить всего лишь за  год, и уже в следующую осень талантливая девушка смогла поступить в  Цюрихский университет на медицинское отделение.

Правда, по мере исцеления возник один  побочный эффект, и вину Юнг спешил возложить на Сабину: «В ходе лечения  моей пациентке не повезло в меня влюбиться», — писал он в одном из писем  Фрейду.

Однако это чувство совсем не было  односторонним, и вскоре у Юнга и Шпильрейн завязался бурный роман. Как  бы позднее ни пытался Юнг оправдать себя тем, что был с Сабиной,  «исключительно боясь, что иначе ее болезнь вернется», его нежные письма к  ней говорят об обратном. Когда в 1908 году девушка вернулась на летние  каникулы на родину в Ростов, Юнг писал ей: «Никогда я не осознавал так  ясно, как теперь, насколько я к тебе привязан».

У Юнга, однако, были все причины не  афишировать их отношения — на тот момент он был женат и растил с  супругой Эммой двоих детей. Более того, весь беззаботный и, пожалуй,  сибаритский уклад жизни психоаналитика проистекал из большого состояния,  наследницей которого была Эмма.

Скрывать отношения на стороне  становилось все сложнее — Шпильрейн и Юнга видели гуляющими под руку в  цюрихских парках, по городу поползли слухи. Вскоре мать девушки получила  анонимное письмо, которое заставило госпожу Шпильрейн писать Юнгу с  просьбой не «разрушать жизнь» девушки, которую он же и спас.

Его ответ на это письмо был удивительно  резким — в его понимании мать Шпильрейн должна была смириться с великой  вероятностью того, что между мужчиной и девушкой могут завязаться иного  рода отношения после продолжительной дружбы. И этому не надо  препятствовать. Правда, общение с любовницей он временно прекратил.

После скандала, который устроила ей  мать, Шпильрейн пыталась связаться с Юнгом, но он на ее письма не  отвечал. Тогда девушка решается написать письмо Зигмунду Фрейду. Она  знала, что ее врач и любовник описывал ее случай в своей корреспонденции  к знаменитому австрийцу.

Получив от Шпильрейн письмо с просьбой о  личной встрече, Фрейд поинтересовался у Юнга, кто эта девушка и что же  происходит. Молодой врач, испугавшись, что роман с пациенткой может  серьезно навредить его репутации в научных кругах, быстро отрекся от  своих чувств. В объяснительном письме к Фрейду он дошел до того, что  обвинил Шпильрейн в коварном его соблазнении с целью создать скандальную  ситуацию.

Тем не менее Фрейд ответил Шпильрейн и  захотел узнать ее версию происходящего. В откровенном письме девушка  описала свои отношения с Юнгом в деталях. Фрейд не мог не заметить, как  умело и талантливо Шпильрейн анализирует себя и своего бывшего врача.  Фрейд дал ей совет: постараться поскорее избавиться от чувств к своему  бывшему лечащему врачу, он начал многолетнюю переписку с Шпильрейн, но  уже не как с бывшей умалишенной, а как с талантливой коллегой, ученым.

Через пару месяцев обсуждения романа  Юнга и Шпильрейн слухи в обществе поутихли, а сами тайные отношения  вышли на новый виток и продлились еще несколько лет. Юнг не мог  выбросить Шпильрейн из своей жизни, а она нашла в себе силы его  простить.

Тем временем научная карьера  Шпильрейн продолжала развиваться. Талантливая женщина с необычайно  острым умом, она стала одной из женщин-пионеров психоанализа. И чем  дальше Шпильрейн самостоятельно продвигалась в своих научных изысканиях,  тем более напряженным становились их отношения с Юнгом.

В своей научной переписке любовники в  деталях обсуждали новые теории. К тому времени взаимная симпатия Юнга и  Фрейда заметно охладела. Они становились все более подозрительны и  ревнивы насчет открытий друг друга, и эта параноидальность  распространилась и на восприятие Юнгом работ Шпильрейн.

Прочтя университетскую диссертацию  Шпильрейн о шизофрении, Юнг заявил, что многие идеи позаимствованы из  его работ. А после знакомства с ее следующей крупной работой на тему  тяги человека к самоуничтожению, он и вовсе обвинил ее в плагиате. После  этого в ответном письме Шпильрейн взорвалась: «Перестань расстраивать  сам себя без всякого повода!» Юнг поспешил заверить ее, что был слишком  резок и, возможно, невнимателен, когда читал работу, и взял свои  обвинения обратно.

Профессиональной трагедией Шпильрейн  стало то, что она оказалась пешкой в сложных отношениях двух блестящих  ученых. Ни один из них не мог воспринимать ее талантливые труды всерьез.  Они не могли преодолеть предубеждение против того, что она была  женщиной и бывшей пациенткой. Между собой в переписке они  покровительственно называли ее «маленькой девочкой» и «маленькой  исследовательницей», не желая ставить ее на одну ступень с собой.

Так, Шпильрейн послала свою работу о  тяге к уничтожению и Фрейду. Поначалу он совсем не оценил ее открытия и  посчитал глупой «детской» придумкой. Но через восемь лет после этой  работы он опубликовал свою знаменитую книгу «По ту сторону принципа  удовольствия», основной предмет которой — «влечение к смерти» (часть  фрейдовской пары Эрос-Танатос) — целиком и полностью основан на  наблюдениях Шпильрейн. Правда, стоит отдать ученому должное, он по  достоинству отметил вклад Шпильрейн в примечании к книге.

По мере того как отношения Фрейда и Юнга  ухудшались, оба ученых начали вымещать на Сабине свое недовольство друг  другом. Фрейд отпускал саркастические замечания о ее привязанности к  «германскому герою», а Юнг упражнялся в остроумии насчет ее  «фрейдистских» тезисов. Принижая заслуги Шпильрейн, они пытались тем  самым унизить друг друга.

В попытке убежать из этого утомительного  замкнутого круга и порвать болезненную связь с Юнгом Шпильрейн выходит  замуж за русского доктора Павла Шефтеля, и в 1913 году у них рождается  дочка. На протяжении следующего десятилетия она перемещается по всей  Европе — работает психоаналитиком в Институте Жан-Жака Руссо в Женеве и  даже открывает центр детской психологии в послереволюционной Москве.

В 1924 году она с мужем переезжает в  родной Ростов-на-Дону, у них рождается второй ребенок. А в 1942, когда  фашистские войска оккупировали город, Шпильрейн и ее семью расстреляли  на улицах Ростова.

Юнг же, потеряв связь с Шпильрейн в  реальной жизни, обессмертил ее в своих работах. В его знаменитой теории  архетипов существует два вида человеческой души, нашего внутреннего «Я» —  анимус и анима. Ученый связывал анимус с мужским началом, жестким,  принципиальным и направленным на принятие направленных во внешний мир  решений. Анима же характеризовалась им как эмоциональная, зависимая от  настроения и направленная вовнутрь часть души. Юнг придавал этой части  внутреннего «Я» как опасные, так и вдохновляющие свойства. Он писал, что  качества анимы он однажды встретил в «женщине… пациентке, талантливой  психопатке, которая стала неотъемлемой частью моего сознания». Так,  покинув жизнь ученого, Шпильрейн навсегда стала частью его души.

Трактовать этот сложный роман можно  по-разному. В книгах одних биографов симпатия стоит на стороне  Шпильрейн, в других — на стороне Юнга. К сожалению, вплоть до 1977 года,  когда рукописи работ Шпильрейн были обнаружены в архивах швейцарского  университета, она была известна широкой общественности только как  скандальная любовница Юнга и героиня переписки между двумя светилами  психоанализа.

Начиная с 1980 годов рукописи и работы  Шпильрейн начали переиздавать, а ее вклад в развитие психоанализа был  признан международным научным сообществом. Столетие спустя  психоаналитическая любовная история, известная нам по трехсторонней  переписке, обрела новую жизнь в нескольких художественных и  документальных фильмах, самым недавним из которых стал «Опасный метод»  (2011) культового режиссера Дэвида Кроненберга.

Автор: Мария Малухина

Error

Anonymous comments are disabled in this journal

default userpic

Your reply will be screened

Your IP address will be recorded