Музыкальные страницы из жизни композитора Златы Ткач

16 мая — день рождения Златы Моисеевны Ткач. Теперь ее имя и творчество принадлежат истории, но для меня она (смею заметить, и как для многих других, кто ее знал и помнит) всегда остается живым человеком. Ее мудрые советы всегда со мной. Публикацией статьи известного молдавского музыковеда Галины Вартановны Кочаровой хочу отдать дань ее памяти.

— Д. К.

Музыкальные страницы из жизни композитора Златы Ткач

Юбилей большого художника — событие, как правило, не столько личное, сколько наполненное общественным звучанием. Остро ощущаемое как наша сопричастность эпохе и отдельной артистической судьбе, оно способно раскрыть как отношение творческого Я к своему времени, так и отношение века и времени к личности. Юбилей — это всегда и прекрасная, и немного грустная дата, он — и некий символ предела, отвечающий известному латинскому изречению "Feci quod potui, faciant meliora potentes"("Я сделал все, что мог — пусть, кто может, сделает больше"), и порог очередного жизненного этапа, веха, отмечающая начало новой биографии (и здесь лозунгом может стать другая формула — "как много еще можно и нужно сказать!"). Для одного из виднейших представителей художественной интеллигенции Молдовы — композитора Златы Ткач — подобной вехой стал год 2003. Он соединил для нее сразу несколько лежащих рядом важных дат, причем так совпало, что ее юбилейную дату омрачили и даты скорбные, мемориальные, — такие, как столетие со дня еврейского погрома и годовщина со дня смерти мужа — известного общественного и музыкального деятеля Ефима Ткача. Осенней порой к этому списку добавилась утрата еще нескольких давних друзей и коллег — поэта Рудольфа Ольшевского, композитора Василия Загорского, пианистки Лии Оксинойт, а чуть позже — и Георгия Няги. И не потому ли в музыке Златы Ткач, прозвучавшей на протяжении юбилейного для нее года, столь чутко ощутимы трепет глубоко пережитой душевной боли и новое отношение к проблемам бытия. Среди представленных слушателям ее произведений были и новые, созданные как непосредственный отклик на печальные события, и уже знакомые, но открывающиеся с неизвестной дотоле стороны.

Отбор сочинений для авторских программ прошедшего года был, конечно, не случайным, — Злата Ткач вообще принадлежит к числу тех композиторов, кто стремится не только написать музыку, но и как можно полней донести свои замыслы до слушателя, и в этом особенно ярко проявились присущие ей врожденные интуитивные способности многомерного ее таланта. И здесь ее девизом могла бы стать фраза "слушать, слышать и воспринимать свое время". И хотя как раз в смысле доступности восприятию ее многие сочинения последних лет вовсе не просты и однозначны, да и уху массового слушателя они, быть может, не вполне привычны, в них, тем не менее, всегда присутствует и необходимый баланс рационального и эмоционального, и подкупающая сердца подлинная энергия бытия.

В последние годы, еще до печальных событий личной жизни, уже было заметно, что лирический интеллектуализм музыки Златы Ткач впитал в себя не вполне зашифрованные оттенки трагизма и скепсиса, что в особенности ощущалось в симфонии "Panopticum" — сочинении 1999 года, вошедшем в программу майского юбилейного концерта. Реальность пережитого горя, однако, вытесняет иронию со страниц ее сегодняшних партитур, и в симфонической поэме "In memoriam", посвященной памяти мужа , на первый план выходит философичность, возвышаемая едва ли не до трансцендентального уровня. Здесь господствует особая многозначимость тишины и звучащего мгновенья, атмосфера напряженного ожидания, переданная очень лаконичными, скупыми средствами. Музыкальное развитие основывается на кратких репликах — своего рода "праинтонациях", нанизывание которых лишь в наиболее трагический момент вытесняется ярким всплеском сильнейших эмоций, усиливающим последующий эффект катарсиса и очищения души. Уход в небытие близкого человека и все пережитое в связи с этим, будучи отраженным в музыке, словно требуют ответа, который, быть может, следовало бы озвучить строками одного из стихотворений Хорхе Луиса Борхеса:

Смерти нет. Только Жизнь, —
В круговерти страстей и волнений,
В тихой дреме седого плюща,
В облике Времени и Пространства, —
Этих исчадий ума.

Когда же погаснет наш разум,
Всего лишь исчезнут Пространство,
Время и Смерть,
Как гаснут с пришествием ночи
В зеркале наши отображенья. 

Преломленной в философском ключе тема Жизни и Смерти предстает еще в одном прозвучавшем в авторских концертах Златы Ткач сочинении — "De profundis" на стихи Мирославы Метляевой (солистка — Анжела Пихут). О замысле этой баллады нами уже было немало сказано ранее , — добавим лишь, что противоборство силам зла и уничтожения здесь представлено не только в личном, субъективном, но и в более широком, глобальном масштабе. Это уже скорее апокалиптическая тема, и запечатлена она в музыке вполне в духе времени. Безысходность, страх — умонастроения, столь типичные для социальной атмосферы сегодня, соседствуют здесь с тревогой за судьбы человечества и всего живого на земле, с надеждой и верой в силу гуманистических идей.

Еще более рельефно выступает энергия сопротивления хаосу и разрушению в одночастном Концерте для фортепиано с оркестром, прозвучавшем в новой, по-особому яркой и углубленной интерпретации солистки, Раймонды Шейнфельд — нашей соотечественницы, ныне живущей в Израиле. Это сочинение было включено в программу вечера, посвященного памяти жертв еврейского погрома 1903 года, и в музыкальной проекции воспроизводит его тему посредством цитаты: автор напоминает в коде Концерта мелодию песни о погроме из репертуара Исидора Беларского . 

Вообще круг интонаций, разрабатываемых во всех названных выше сочинениях, связанных с драматическими образами, с передачей крайних состояний души, с рефлексией, обнаруживает их родственность между собой. И это свидетельствует, думается, не только о сложившейся композиторской манере, о единстве стиля и творческих установок. Каждое из них выступает как звено в цепи, как отдельный ракурс в разворачивающейся панораме музыкальных событий, и все вместе они отражают определенный взгляд автора на единую картину сегодняшнего мира, запечатленную в крупномасштабном симфоническом макроцикле.

Музыкальный универсум Златы Ткач предстал перед нами в юбилейном ее году и в более мягком, гармоничном преломлении. Здесь высветлились и разнообразные музыкально-языковые оттенки, жанровые штрихи. Новая, освеженная симфоническим решением аккомпанемента версия вокального цикла "Из молдавской поэзии" нашла отклик и продолжение в премьере еще одного, недавно созданного цикла романсов "Soare de toamnă" ("Осеннее солнце") на стихи Агнесы Рошка. Та же поэтесса — автор текстов и в прозвучавших под управлением Илоны Степан очаровательных хоровых миниатюрах — "Lacul albastru" ("Голубое озеро") и "Dulce plai" ("Милый край"). Их женственная мягкость, изящество и утонченность красок оттенили прозвучавшие в том же концерте "мужские" вокальные циклы на стихи еврейского поэта Моисея Лемстера — "История дорожного посоха" и "Колокольчик" (солисты Алексей Дигоре и Анжела Пихут, партия фортепиано — Серго Бенгельсдорф).

"Двоевластие" молдавских и еврейских корней музыкального языка Златы Ткач обнаружили и камерно-инструментальные, квартетные ее сочинения — "Пять мотивов" и "Из еврейского фольклора". Исполнение еще одного квартетного цикла сюитного характера — "Пять пешревов" — выглядело рядом с ними не только как выход в "иноязычную" среду (пешревы — жанр турецкой музыки); это еще и экскурс в прошлое молдавской культуры и истории, и дань памяти мужа, Е. Ткача, который в свое время составил и впервые в Молдове издал сборник мелодий Дмитрия Кантемира , откуда, собственно, и были почерпнуты интонационные "зерна" для каждой из пьес цикла.

Сфера камерных инструментальных и вокальных сочинений З. Ткач, прозвучавших в ее авторских концертах, обнаруживает самобытность, непохожесть каждого из них и в то же время позволяет объединить их принадлежностью к общему ощущению единства человека с природой, со своим народом и духовной Родиной. Необъяснимая теплота этой музыки порождена особой искренностью чувств — как столь же по-человечески искренни и эмоционально близки слушателям были и очень простые по стилю и полные горести романсы in memoriam, воплотившие личную боль утраты близких: на мемориальном собрании в Академии наук Молдовы впервые прозвучал романс памяти мужа, а в осеннем авторском концерте — романс с необычным названием "Реквием", написанный на текст последнего стихотворения Р. Ольшевского. Композитор посвятила его не только памяти своего друга и поэта, с которым не раз сотрудничала, но и ушедшим почти одновременно с ним из жизни В. Загорскому и Л. Оксинойт.

Конечно, столь беглый обзор сочинений З. Ткач, с которыми довелось нам повстречаться в минувшем году, не дает возможности проникнуть глубоко в тайны ее "композиторской кухни", — да и не в этом была наша задача. Хотелось еще раз подчеркнуть: Злата Ткач на высоком временном пороге не выглядит художником, мятущимся "в поисках утраченного времени", и ее творчество, как всегда, концентрирует в себе художественную перспективу сегодняшней жизни, одновременно отражая личную судьбу автора, оцениваемую с позиций наших дней. Оно служит подтверждением главного: композитор по-прежнему активно продолжает работать, вписывая в книгу своей жизни и мастерства все новые и новые яркие музыкальные страницы. 

Галина КОЧАРОВА
5 января 2004 года

Музыка Златы Ткач, слова Роберта Рождественского
Эстрадно-симфонический  оркестр Молдавского Гостелерадио, 1987 г.
Запись по трансляции

Солист — Оскар Нузман