Флибустьер
Марина Деева. Дворянская семья в XX веке. Главы из неопубликованной рукописи
- Начало здесь
Из Самарканда пришла тревожная новость. Исчез мой кузен. Мальчишка феерического темперамента. Про таких говорят: «без царя в голове».
Он жил с мамой и сестрой, которые на него просто молились и бесконечно баловали. Учился он без особого желания, вечно попадал в какие-то передряги. Спасал его от крупных неприятностей только веселый и добрый нрав. Да и проделки его никогда не были жестокими. На него невозможно было долго сердиться.
Всегда с какими-то шутками и розыгрышами, он не мог спокойно посидеть ни минуточки. Едва войдя в наш дом, он успевал положить нянюшке в карман фартука дохлую мышь, нарисовать мелом брату на спине рожицу, засунуть в самовар носок или посадить кошку на клетку с канарейкой. Если его не остановить, он мог, кажется, разрушить целый дом.
При каждом его появлении у нас нянюшка бросала все свои дела и только ходила за ним по пятам, ожидая и предотвращая любые проказы.
Однажды он явился к нам весь в саже, с обгоревшими ресницами, но с горящими от счастья глазами. Сегодня он изобрел порох! Правда, маме моей пришлось целый час выковыривать у него из физиономии черные крупинки этого вещества. Чтобы с его матерью не случился удар, его отпустили домой только после тщательной медицинской обработки. Но следы этого научного открытия остались на его лице, думаю, навсегда.
Практик по натуре, он обожал ставить разные эксперименты. Дома, правда, ему негде было развернуться. Жили они скромно, в маленькой квартире.
Тогда папа сказал, что юные дарования надо поощрять, и разрешил пользоваться нашим сараем.
И началась по выражению мамы «вселенская фантасмагория». То на ходулях он идет собирать груши. Видишь ли, наверху они самые спелые. (Результат – с ходулей свалился, грушу сломал, сам чудом жив остался). То из бочки строит батискаф для изучения подводного мира. (Чуть не утонул в пруду). То при помощи нескольких луп устраивает выжигающий аппарат. (Чуть не спалил сарай). То запускает ракету с бертолетовой солью, которая приземляется точно на крышу собачьей конуры. (Собака, к счастью, не пострадала, но конура «приказала долго жить»).
А еще он сделал деревянный велосипед. Даже многоугольные колеса его были деревянные! Правда, ездить на этом драндулете было невозможно. От жуткой тряски душа просто рвалась из тела. Но зато как весело!
«Экой басурман! Егоза неуемная», - сердилась нянюшка. А мы его все очень любили и звали Флибустьером.
И вот нашего Флибустьера обуяла жажда путешествий. То он хочет мыть золото на Аляске, то решил податься в Южную Африку к бурам добывать алмазы или, в крайнем случае, в Индийском океане нырять за жемчугом.
«Романтическая литература разлагает неокрепшие умы», - сказала мама.
Много раз его снимали с поездов и паровозов. На вокзале все знали шустрого племянника Порфирия Александровича и каждый раз благополучно возвращали «блудного сына» домой.
И вот он исчез. Никаких известий. Никто его не видел. По всей дороге по телеграфу передали описание мальчика, но новостей не было. Его мать выплакала все глаза, ежедневно ходила на вокзал, расспрашивала людей. Время было очень тревожное, и полиции было не до детей- путешественников. Позже, когда разразилась революция, а за ней Гражданская война, потерянных детей были уже сотни тысяч.
«Только бы знать, что он жив, что в безопасности», - заклинала несчастная мать. И я каждый вечер перед сном, молясь перед иконой за всех близких, вспоминала Флибустьера и просила Бога заставить его написать домой письмо.
Но известий не было. Видимо, он погиб. Это была первая, но не последняя страшная потеря в нашей семье.
Через много лет, когда мы сами уже были рассеяны по огромной нашей державе и утратили все связи с родными, случайно разговорившись в поезде с попутчицей, я узнала, что наш Флибустьер не погиб. Мало того, он добрался до самой Австралии. Там ему понравилось, он нашел хорошую работу и решил остаться навсегда.
Но бросить мать и сестру в горящей России для него было невозможно. Судьба помогает авантюристам. Флибустьер вернулся, каким-то чудом пробрался через фронты и бандитов, нашел их в разрушенной стране и увез всех на новую родину.
Что с Флибустьером было потом, мы так и не узнали. Пришли страшные годы, когда одно упоминание о родных за рубежом могло стоить жизни. Но закрывая глаза, я вижу смеющуюся закопченную рожицу и восторженные глаза экспериментатора. Где бы ты ни был сейчас, дай Бог тебе счастья, Флибустьер!